Атаман Семёнов. Вопрос о реабилитации.

АндрейСафонов

Григорьев,
Денис, а в электронном виде (кажется в Адобе) воспоминания Атамана "О себе" есть на диске "Казачество Бурятии". Там не смотрел?

Григорьев

АндрейСафонов, вот спасибо! Сегодня же посмотрю!!!

Кстати, сегодня приобрел книгу
И. Ф. Плотников: Александр Васильевич Колчак. Исследователь, адмирал, Верховный правитель России
Серия: Россия забытая и неизвестная. На великом переломе

Седой

В разделе Файлы вывешена книга атамана Семёнова "О себе". Заходите, скачивайте.

АндрейСафонов

Предлагаю несколько зарисовок об Атамане Семёнове из воспоминаний колчаковцев-каппелевцев.
Надеюсь, что хоть кому-нибудь да будет интересно, дабы не пропали труды моя по набиранию данных отрывков в виду отсутствия достижений технических типа сканера.

Хочу обратить внимание на интересный момент: 2 источника (Сахаров и Марков) пишут о наличии у Атамана монархических взглядов. Насколько я помню в мемуарах самого Атамана ни с чем подобным я не встречался. Если тот же Унгерн по многим источникам имел монархические взгляды, то в отношении Атамана ранее прямых таких данных не было (хотя сам я за народную монархию, и на такой факт скоре всего обратил бы внимание).
При этом, читая Сахарова у меня сложилось мнение, что он сам монархист, и поэтому возможно видит через своё восприятие – у него есть упоминания и о том, что население коренных сибирских сёл имело монархические настроения (тут правда есть и некоторые подтверждения и с красной стороны).
Марков же, будучи человеком молодым – 1903 г.р., т.е. 17 лет, рядовой участник Белого Движения, также пишет о монархических взглядах семёновцев, в противовес, так сказать демократическим и непредрешенческим взглядам основной части белых. Правда его взгляд всё-таки взгляд совсем молодого человека, подпадающего под влияние окружения.

Генерал-лейтенант К.В. Сахаров «Ледяной Сибирский поход»:
«…Человек, который стоял во главе и направлял работу и борьбу, был генерал-лейтенант, атаман Григорий Михайлович Семёнов. Мне пришлось видеть его впервые теперь. Высокого роста, с большой головой, широкими, могучими плечами, одетый в русскую поддёвку, с погонами, со знаком на них монгольской «суувастики», - форма монгольско-бурятской дивизии, - атаман имел вид богатыря-самородка. Высокий гладкий лоб, из-под которого смотрят спокойные серые глаза, смотрят прямо, открыто и несколько испытующе, выражая большое внимание, постоянную и законченную свою мысль, храня в глубине волю, которой не сломать самым тяжёлым испытаниям и неудачам. Размеренный, спокойный голос. Изредка освещается лицо улыбкой доброй, естественной и искренней. И во всей фигуре, и в лице, и в словах, речах и мыслях, во всей жизни и поступках – спокойствие, его главная черта. Редкая способность – оставаться самим собою при самых трудных обстоятельствах, при затруднениях и неожиданностях, которыми так богата стала русская жизнь за последние три года. После первой встречи у всех устанавливались с ним сразу ровные и доверчивые отношения, несмотря на то, что более года – при работе на больших расстояниях – всё время шли усилия со многих сторон, чтобы настроить всех против атамана Семёнова. При дальнейшем знакомстве усилилось и подкрепилось первое впечатление, что это был человек с недюжинным, всё охватывающим умом, с крепкой, совершенно не надломленной волей м с чисто эпическим спокойствием, которым было пропитано всё его существо.
Атаман Семёнов не старался казаться, а был действительно доступен всем и каждому. Несмотря на чрезвычайно занятое время, - так как вся масса государственных вопросов и организация дальнейшей борьбы падали на него, - он выслушивал каждого, кто имел до него дело; выслушивал и старался дать сейчас же, не откладывая, лучшее, наиболее правильное и справедливое решение. Депутации от крестьян, казаков, бурят, железнодорожников, приехавшая с фронта сестра милосердия или офицер, сельский священник, учитель, вдова солдата – все находили доступ к атаману. И уходили от него почти очарованные, ставшие его друзьями. Такое впечатление после первой встречи получали даже люди из враждебного ему лагеря, из так называемых демократов, или общественности; понятно, это бывало лишь тогда, когда попадались среди них люди честные. И ещё более крепло и ширилось нелепое крылатое слово» Семёнов сам очень хорош, семёновщина невыносима».
Атамана Семёнова не изменила революция; он был и остался русским человеком, преданным до конца Родине и любящим её всем существом своим. Он был и остался убеждённым монархистом, ибо атаман знал, что такое же убеждение, такую же веру исповедуют, в глубине своих душ, массы русского народа; он знал наверное, что вне возвращения на этот исторический путь невозможно ни возрождение России, ни самоё существование её как великой, самостоятельной страны…».

Подполковник Ф. Ф. Мейбом «Тернистый путь»:
«… Нам сообщили странную новость. Еврейское общество города Читы предложило атаману Семёнову сформировать батальон из еврейских добровольцев. Это что-то новое. Конечно, разрешение они получили…»
«… Совершенно неожиданно армия враждебно разделилась на два лагеря: семёновцев и каппелевцев. Дошло дело до того, что происходили даже столкновения. Провокаторство было ясно, и всё же враждебность охватила даже некоторых начальников отдельных частей. Я боролся всеми мерами, чтобы моя рота не попала под это влияние. Неизвестно чем бы всё закончилось, если бы не начались бои по всему Забайкалью. Боже, как мне было обидно и досадно, что многие не поняли или не хотели понять, что всё это дело рук большевиков. Ведь мы остались единственной амией Белых Патриотов на родной русской земле, и вдруг какая-то глупо-провокаторская враждебность. Не один я тогда, а тысячи нас вспомнили нашего Белого Вождя генерала Каппеля. Если бы он был жив этого никогда бы не случилось!...».

Участник Сибирского Ледяного похода С.Марков (кадет сибирского кадетского корпуса, родился в 1903 г.) «Пятьдесят лет тому назад. Воспоминания о Великом Сибирском походе и о борьбе с красными в Забайкалье»:
«…Сразу же по прибытии нашей армии в Забайкалье атаман Семёнов объявил себя преемником адмирала Колчака и главнокомандующим всеми вооружёнными силами. Наш главнокомандующий, генерал Войцеховский, покинул армию и, пользуясь своими связями с чехами, уехал в Чехию. С ним вместе покинули армию и многие другие генералы, уехавшие в Манчжурию или в другие страны. Командующим армией был назначен генерал Лохвицкий, причём 1-ый корпус остался в непосредственном подчинении атаману Семёнову. Благодаря этому сразу создалось разделение армии на «каппелевцев» и «семёновцев», отношения между которыми стали холодными, а иногда даже и враждебными. Причиной такого антагонизма было не только вынужденное подчинение атаману Семёнову, но ещё и расхождение во взглядах на политическую платформу нашей борьбы с большевиками. Мы продолжали борьбу, мысля, что будущее России и, в частности, вопрос правления решит сам русский народ, то есть стояли на политической платформе всего Белого движения. Семёновцы же стояли за монархию и считали бунтарями всех не согласных с этим. Начало этому антагонизму положили не мы, а семёновцы, и если не было открытой между нами вражды, то только потому, что нас объединяла борьба с общим врагом…»

УНДАН

АндрейСафонов

Мне очень интересно,читаю много об этом и с разных сторон.Его воспоминания читал и исторические расследования Соколова,хотя он больше занимался Унгерном,но параллели ведёт постоянно и очень интересно.Всё что есть у вас пишите, сейчас книг много особенно воспоминаний эмигрантов и не всегда в кучу удаётся собрать ,постоянно перечитывать приходится и уточнять.Одно знаю точно в районе Цугола на сопке есть памятник ему,последий раз там был мой дядька в 1981 году,сейчас не знаю,хотя там он и есть 100%, думаю ,конечно.Очень интересная личность ещё некий полковник Ивановский(начальник штаба Унгерна),которого послал ему Семёнов.Как там всё не просто было..

АндрейСафонов

Ну ладушки, раз интерес есть, то ещё одну подборочку из Гинса.
Оставляю без комментариев - при прочтении очевидно формирование взглядов на Атамана в Белом правительстве.

Г.К. Гинс «Сибирь, союзники и Колчак»:
(Г.К Гинс - член Омского правительства с июня 1918 г. по 04.01.1920г. – день падения власти в Иркутске., т.е. высокопоставленный сотрудник власти как до Колчака, так и при Колчаке).

Из главы 3:
«…Семёновщина.
«Движение, во главе которого стоит есаул Семёнов, само по себе не представляет опасности для советской власти. Лица, стоящие за его спиной, поставили себе целью доказать, что активное вмешательство в дела Дальнего Востока не только не вызовет негодования, но встретит широкое сочувствие среди населения. Но банды Семёнова стали проявлять вскоре навыки дореволюционного периода. Расстрелы, порка нагайками чуть ли не поголовно всех солдат, проезжавших через Манчжурию, причём их обирали до нитки, создали отряду в низах населения недобрую славу. Вдобавок стало известно, что отряд снабжается оружием Японией»
Как видно из этой заметки в официальном советском органе, красочный язык которого целиком сохранён, большевики были довольно хорошо осведомлены о происходящем на Дальнем Востоке, но недооценивали серьёзности противных сил.
Семёнов – представитель влиятельной на востоке Забайкалья казачьей офицерской семьи. Его мать-бурятка. Он говорит на монгольском и бурятском наречиях, и это обеспечивает ему большое влияние среди этих национальностей. При Керенском он взялся навербовать из бурят и монголов кавалерийский полк. После Октябрьского переворота Семёнов обосновался на станции Маньчжурия, на границе Забайкалья и Китая. Постепенно его отряд менялся в своём составе и получил наименование «Особого Маньчжурского отряда» Семёнов – атаман отряда –объявил, что ставит себе задачей защиту Учредительного Собрания, органов самоуправления и беспощадную борьбу с большевиками. В это время происходили беспорядки во Внешней Монголии, и Семёнов привлёк на свою сторону недовольных. Так как позиция Семёнова была противокитайская – ибо он поддерживал монгольских сепаратистов, - то он остановился перед возможностью противодействия китайцев, но зато пред ним открывались более широкие возможности в отношении помощи японцев.
Старинный антагонизм в Забайкалье бурят и казаков, с одной стороны, и крестьян-старожилов - с другой, - антагонизм, основанный на спорах из-за земли, был тоже на руку Семёнову.
Большевизм в Забайкалье появился только с прибытием туда развращённых и разложившихся на фронте некоторых казачьих частей. ОН захватил крестьян-старожилов, которые, как и во многих других частях Сибири, поняли его своеобразно. Мой коллега по кабинету, Серебренников, рассказывал об одном крестьянском приговоре в Забайкалье, в котором заявлялось: земля ничья, народная, поэтому она должна принадлежать народу, а не бурятам.
Естественно такая оригинальная национализация земли отталкивала бурят от большевизма. Возмущались им и многие казаки. Семёнов мог рассчитывать приобрести поддержку солидной части населения области».

Из главы 8
«Встреча с Семёновым.
В вагон вошёл молодой плотный казак-офицер с красивым, но простоватым лицом. Это был Семёнов. Он проявил необычную для казака скромность, временами, казалось даже волновался. У всех осталось впечатление, что это простодушный и незлобный солдат. В июле в Омске побывал Дутов, атаман оренбургских казаков. Он и по внешности уступал Семёнову, и характером не располагал к себе. Он производил впечатление человека хитрого и политического, видимо лавировал между Самарским «Комучем» и Сибирским Правительством, скептически относясь и к тому, и к другому, но стараясь заполучить от каждой стороны побольше. Семёнов казался неспособным на такую игру. Не являлся ли он сам игрушкой в чьих-либо руках?»

Из главы 13:
«…Реальная политика.
… Адмирал высказал мнение, что Япония явно стремится помешать возрождению русских военных сил. Поддерживать Семёнова и Калмыкова можно только для разрушительных целей. Адмирал рассказал, что ему приходилось наблюдать на Дальнем Востоке летом 1918 г. Отряды Семёнова и Калмыкова, составившиеся из самых случайных элементов, не признавали ни права собственности, ни закона, ни власти. Семёнов производил выемки из любых железнодорожных складов, задерживал и конфисковывал грузы, обыскивал поезда, ограбляя пассажиров…Убийства и аресты производились не только на дороге, но и в самом Харбине, где действовала семёновская и калмыковская контрразведка. Арестовывались как люди противного политического лагеря, так и офицеры из неповиновавшихся или слишком много знающих.Несмотря на это японская военная миссия всё время оказывала денежную и материальную помощь атаманам…
Но было интересно то указание, которое сделал тогда же управляющий иностранными делами Ключников. Он отметил, что адмирал Колчак является лицом, против которого у японцев сложилось предубеждение, и что теперь, когда мы должны добиваться больше чем добрососедских отношений с Японией, нам нужно рассеять недоверие соседей».

Из главы 22:
«…Практика усмирений.
…Крестьян сбивали с толку. До какой степени неразборчивы были агитаторы в средствах, может показать одна прокламация, имевшая успех на Енисее. Один из предводителей повстанцев, Щетинкин, бывший офицер, по происхождению крестьянин, по убеждениям не большевик, но большевиствующий, увлёкшийся революционной карьерой, - объявил крестьянам, что на Дальнем Востоке уже выступил великий князь Михаил Александрович, что он назначил Ленина и Троцкого своими первыми министрами, что Семёнов к нему присоединился и осталось только разбить Колчака…».

Из главы 23:
«…На Востоке.
В конце октября в Омск вернулся из командировки мой помощник Бутов…
… Он был в Чите, несколько раз подробно беседовал с Семёновым и вынес впечатление, что атаман искренне желает покончить с теми дурными пережитками, которые остались у его сотрудников от периода анархического существования в качестве небольшого и лишённого средств отряда. Далее, Бутов совершенно правильно указал, что в Забайкалье настолько мало проявляется инициативы центрального правительства и так бедно обставлена гражданская власть, что популярность Семёнова, который берёт на себя разрешение всех вопросов, невольно возрастает за счёт Правительства.
Незадолго до этого приехал с Востока же министр юстиции. Он тоже отметил, что Семёнова само Правительство толкает на путь безграничного честолюбия, легализируя все его достижения. Из командира корпуса он превратился в генерал-губернатора, из атамана Забайкальского казачьего войска – в походного атамана всех казачьих войск. При Верховном Правителе существует представитель атамана Семёнова, как какого-то владетельного князя.
Действительно, у этого молодого, совершенно неподготовленного к государственной деятельности человека могла закружиться голова.
Ещё весной 1919 г. стало известно, что Семёнов замышляет создание Монголо-Бурятского княжества. Он допустил на территории Забайкалья съезд бурят, и они в благодарность поднесли ему титул князя. Осенью стало известно, что Семёнов ведёт какие-то переговоры с Чжан-цзо-лином, мукденским вице-королём, одним из наиболее видных генералов северного Китая, стремившихся расширить влияние Китая в Маньчжурии, чему мешал Хорват. Семёнов будто бы предполагал захватить полосу отчуждения в Маньчжурии и устранить генерала Хорвата при условии поддержки Чжан-цзо-лином семёновского плана Монголо-Бурятского государства. Таким образом, как бы ни был наружно лоялен Семёнов, по существу он был независим, бесконтролен и вёл самостоятельную политику…».

Из главы 25:
«…Поездка в Читу.
(это вторая встреча Гинса с Семёновым)
…Атаман по-прежнему скромен и прост. Люди, не видевшие его, не могут себе представить, до чего он мило, почти по-детски, показывал свою шапку из ценного меха, которую подарили ему монголы. «Этот мех, - объяснял он, - спасает жизнь. Но, как только я надел эту шапку, в меня бросили бомбу».
Я расспрашивал атамана о причинах его резких отзывов о Гойере и Сукине, рассказывал ему о предстоящих переменах в Совете министров, о намерении Пепеляева составить коалиционный кабинет. Семёнов по этим вопросам высказался очень сдержанно. О Сукине ничего не сказал, о коалиции выразил мнение, что она как временная переходная мера кажется ему целесообразной…
… Уезжал я из Читы с ощущением полной отчуждённости правительства от Забайкалья.
Я посетил местных общественных деятелей из партии народной свободы и вынес впечатление, что у них нет враждебного отношения к Семёнову, но они как-то слишком чутко относились ко всякому шуму на улице или в подъезде – казалось, что они боялись, что даже то маленькое собрание, на которое я попал, может вызвать недоброжелательное отношение строгой читинской власти.
Семёнов был вне правительственного воздействия не только потому, что поддерживали японцы, которые открыто оказывали ему и его сотрудникам материальную поддержку, но ещё и потому, что все наиболее яркие его сподвижники числились на службе по канцелярии походного атамана, организации, совершенно не предусмотренной никакими законами и рангами.
Сам Семёнов стал уже более уверенным в себе, он, казалось, уже перерос «семёновщину» первоначального вида и стал тянуться в маленькие князьки. На поддержку со стороны атамана правительству трудно было рассчитывать. Его сотрудники явно ожидали падения адмирала Колчака и были заранее уверены, что наследство достанется им. «Все приедут сюда просить места», - так говорили читинские деятели.
Мне хотелось по возвращении в Иркутск дать интервью об атамане в примиряющем тоне, подготовить возможность более тесного сотрудничества с ним, но я не мог решиться. Я сам не верил в это. Я знал уже, что с атаманом можно договориться, но что им управляют другие руки, принадлежащие тем, с которыми надо договориться о дележе добычи, а это было ниже достоинства и не соответствовало характеру правительства адмирала Колчака.
Разработанный в кругах Семёнова проект организации власти в Сибири был таков. Семёнов получает в своё «владение» всю территорию к востоку от Байкала. Территории же к западу от Байкала предполагалось «уступить» генералу Пепеляеву».

Из главы 26:
«…Назначение Семёнова главнокомандующим.
… У Забайкалья в глазах сторонников демократического строя была всегда особая слава. Явления, которые совершались там, не были чужды и другим регионам Сибири, но там они как бы растворялись в массе других явлений, а в Забайкалье сгущались, что придавало всему строю жизни этой области особый характер. Атаман Семёнов, которого Политический Центр объявил «врагом народа», был всегда грозой левых в Иркутске. Они боялись и ненавидели его. Силы атамана считались значительными. А твёрдость власти и несклонность к компромиссам заставляли думать, что Забайкалье окажется наиболее устойчивой цитаделью реакции. Таково было отношение к атаману Семёнову всех левых кругов, а не только организаторов восстания…
…Надо отметить, что к этому времени генерал Каппель послал генералу Сыровому вызов на дуэль, мотивируя его возмущением, которое вызвало в армии неслыханно-оскорбительное отношение чешских войск к верховной государственной власти России. Атаман Семёнов, в свою очередь, поддержал генерала Каппеля, выразил готовность заменить последнего у барьера и предъявил ультиматум чехам, грозя обрушиться на них всеми силами, которыми атаман располагал. Эта угроза была особенно серьёзна. Так как тоннели Кругобайкальской дороги находились тогда в руках Семёнова.
Таким образом, назначение атамана Семёнова главнокомандующим должно было вызвать резкую реакцию, ожесточённость и озлобленность со стороны всех заговорщиков и со стороны чехо-войск…
Надо считать, что назначение Семёнова устраняло возможность соглашения, обострило борьбу и хоть отдалило момент ликвидации, но зато ввиду неудачи исхода ухудшило положение побеждённых…».

АндрейСафонов

Сижу и смеюсь над собою.
Может кто уже обратил внимание, а я вот получается "протормозил".
На днях перебирая материалы с диска "Казачество Бурятии" только обнаружил, что там есть помимо воспоминаний Атамана Семёнова, ещё и книга А.А.Смирнова "Досье без ретуши. Атаман Семёнов. Последний защитник Империи" - пока успел глянуть только Введение - оно меня впечатлило, особенно ссылкой на очевидца, общавшегося с Атаманом, и ссылка на то, что автор работал и с 16-томным делом Атамана Семёнова в библиотеке ФСБ.
Пока почитать не успел, глянул наискось первые страницы обзорные по истории ЗКВ (есть моменты спорные и есть некторые вызывающие улыбку географические названия в Забайкалье - но это скорее мелочи) - настрой автора вроде как (по проглянутым пока местам) вполне объективно-позитивный, т.е. без попыток чернить, клеймить и т.п.
Похоже книга интересная, как дойдут руки - прочитаю.
Если те у кого диск имеется и тоже не успел эту книгу прочитать - думаю будет интересно.

Седой

АндрейСафонов

Прочитал эту книгу с диска давно - довольно серьёзная работа. Есть спорные моменты, но в целом вещь объективная.
Почитай, обсудим как-нибудь.

АндрейСафонов

Седой,
Знаешь, Александр, по мере чтения книги у меня стало несколько портится впечатление - всё-таки имеет место некая тенденциозность и эмоциональность подачи, хоть и выраженная в другую (в отличие от красной) сторону.
Есть моменты отражения информации несколько в отличном виде от других источников, опускание или искажение некоторых фактов, географические названия некторые вообще просто нечто (возможно сам автор в Забайкалье не был отродясь) и т.п.
Думаю, что самая ценность книги для меня будет в конце, т.е. неизвестные страницы нквдшного уголовного дела на Атамана (я их мельком глянул, подробно пока не читал - но судя по всему - в большей степени подтверждают нашу позицию в имевших ранее место спорах с Антабкой).

В отношении Атамана я не видел пока нормальной спокойной книги, богатой информацией, фактами, хронологией и т.п. - т.е. именно исследований, а не беллетристики.
Интересны его воспоминания, но там он по жанру не отражает некоторые моменты. Очень достойно отражено в книге Новикова "Гр в ВС", но там это вместе с событиями гражданской войны в целом по Восточной Сибири - есть масса информации и фактажа, но не прослеживается потрет Атаман как личности - тоже обусловлено жанром и темой исследования.
А вот такого единого исследования: личность, биография, хронология, наложение личности на события, взаимодейстиве с другими людьми, характеристики разных людей- очевидцев - и чтоб всё это в нормальной исследовательской манере. Если уж анализ автора, то с показанием умозаключений, а не эмоцио-включений.
Но такой книги про Атамана Семёнова пока не встречал.

Седой

АндрейСафонов

Да, автор не забайкалец. И я признаю - во многом с тобой согласен. Попозже, как будет больше времени - устроим разбор полётов. Проверю, как насчет разместить её на сайте в смысле авторских прав, чтоб и другие участники подключились.
А так - точно, кроме самого атамана и Новикова, обоснованного и нейтрального в печати нет ничего...

Shestakov

А мне эта книга не понравилась.

АндрейСафонов

Shestakov,
Да, Михаил Викторович, дело не в достоинствах или недостатках книги. Я уже давно смотрю на это сквозь пальцы - беру только информацию.
В этой книге есть информация некторых людей, непосредственно общавшихся с Атаманом, и информация (хоть и опосредованная) о материалах процесса над Атаманом, т.е. примерно видно, что вменяли и насколько это реально.
В других источниках этой информации я не встречал, либо цепочка опосредования передачи информации ещё больше, тут же автор в ФСБ лично знакомился с делом Атамана, т.е. практически из первых ознакомившихся с делом уст, хотя, конечно, было б много лучше если б само дело было б напечатано, чтоб можно было б напрямки самому почитать. Но пока вот то что есть - то есть, и то - хлеб.

Shestakov

Интересная статья, не мог пройти мимо:
Автор: Александр Рыбалка
http://www.apn.ru/opinions/article18946.htm

Золото атамана Семенова
Денег после Семенова не осталось. Осталась идея

Из всех кровавых монстров гражданской войны, живописанных большевиками, наиболее жутко выглядел атаман Семенов. Его блестяще изобразил держатель одноименного псевдонима, Юлиан, в романе «Пароль не нужен» — совершенно звероподобная горилла в лампасах, любимым развлечением которой является порка шомполами и нагайками всех встречных-поперечных.

Не знаю, возможно — автор Штирлица перепутал русского офицера с маркизом де Садом. Впрочем, Семёнов был вообще неравнодушен к теме истязаний и вставлял соответствующие сцены куда не попадя. Но белый атаман в этой роли смотрелся вполне достоверно. «Пытать и вешать», а также пороть, забивать насмерть и так далее этой породе людей было вроде как положено по чину.

Тем большим шоком для меня стало появление книги мемуаров атамана Семенова «О себе» (изд-во «Центрполиграф», 2007 г.). Гляжу на книгу с изумлением: «Гм, значит атаман того… писать умел?»

В процессе чтения книги звероподобная горилла работы Семёнова постепенно исчезает.

На ее месте появляется разносторонне образованный русский офицер, умеющий стратегически мыслить, со своей системой оригинальных взглядов. Разумеется, не без своих тараканов в голове, но у кого их нет? Тем более, атаман, в отличии от многих других, отлично осознавал свою ограниченность во многих отношениях. Иногда он её даже декларировал. Например, он был убеждён, что военным не следует заниматься политикой:

«Преступно вовлекать армию в борьбу политических партий, потому что совершенно бессмысленно верить в возможность существования такой идеальной партийной программы, которую можно было бы считать безусловным рецептом спасения родины».

Увы, от политики он не уберёгся. Гражданская война не даёт такой возможности.

Атаман начал свой военный путь еще в Первую мировую войну, воевал с немцами и хорошо знает как вчерашних врагов, так и вчерашних союзников. Его замечания о Западной Украине поражают своей точностью:

«В Галиции и Буковине меня крайне поражала бедность и занятость крестьян — гуцулов и русин. Их внешний вид и образ жизни всегда порождал глубокое, до болезненности, сожаление, особенно принимая во внимание их родственность нам — они говорили на чистом великорусском языке (выделено мной — А.Р.) Избы их ютятся обычно в одиночку по скатам и уступам гор, и редко можно найти село, насчитывающее более двух-трех десятков домов».

Вообще, картину предвоенной России атаман Семенов дает более четкую, чем Солженицын.

Поражает и то, что по образу мыслей казачий атаман совершенно не походит на нынешних «патриотов», столь широко представленных в Интернете. Причём дело не столько в радикальных расхождениях, сколько в интонации и оценке того, что он считает важным, а что нет.

Вот, к примеру, походя брошенная фраза:

«Наиболее обеспеченным и влиятельным положением в Галиции, как мне показалось, пользовались евреи, на притеснения которых сильно жаловались русины».

По идее, в этом месте интернет-патриот обязан грызть горстями русскую землю, пока у него не потечет изо рта черная, как сотня, слюна, и клясться отомстить за притеснения русинов… Атаман Семенов же преспокойно переходит к анализу положения на фронтах. Для него притеснения одной общины другой – факт, безусловно, неприятный, но, в общем, житейский. Тут одно из двух — либо казачий офицер, награжденный Георгием за храбрость и золотым Георгиевским оружием, был «патриот ненастоящий», либо пути русского патриотизма в последнее время зашли куда-то не туда…

Пути атамана Семенова по лабиринту Гражданской войны сделали бы честь любому боевику. А некоторые эпизоды сейчас показались бы и вовсе надуманными. Скажем, как в начале борьбы против красных атаман захватил железнодорожную станцию под угрозой артиллерийского обстрела. Пушек не было, и за орудие сошло прикрытое брезентом бревно… Или как знаменитый барон Унгерн-Штернберг с одним казаком разоружали большевизированный полк дезертиров… Или…

Конечно, шла война, и нравы были суровыми,. Но ничего похожего на «порку шомполами» вы в книге не найдете. Атаман Семенов в критических моментах поступал так, как надлежит русскому офицеру:

«Наша дверь с шумом распахнулась, и в комнату ворвалось восемь человек вооруженных полицейских (красных милиционеров — А.Р.), сразу же бросившихся ко мне и объявивших, что я арестован. Среди них не было ни одного офицера или чина, соответствовавшего моему званию. Я встал и, подойдя к ближайшему, начал наносить ему удары в лицо».

Или вот:

«Поставив у всех выходов вооруженных офицеров с приказанием никого не впускать и не выпускать из помещения, я быстро вошел в зал и заседания и, поднявшись на кафедру, скомандовал: «Руки вверх!»

Однако вряд ли разумно рассматривать мемуары атамана как сборник забавных приключений времен Гражданской войны.

Автора больше всего занимает вопрос — почему же белые (которых Семенов называет «русскими националистами») проиграли? И кому они проиграли?

На это даются смелые, нелицеприятные ответы.

Во-первых, Белым Движением не была выдвинута единая концепция будущего России. Кто-то сражался «за царя и Отечество», кто-то — за Учредительное Собрание… В то время как большевики выступали единым фронтом и не скупились на самые щедрые посулы.

Во-вторых — для белых Россия представляла самоценность, в то время как большевики готовы были на любые жертвы, рассматривая страну в качестве плацдарма для мировой революции.

В-третьих — союзники вероломно бросили белых во время Гражданской войны, не желая терять торговых выгод от возможного сотрудничества с большевиками.

Кстати о выгодах. Красные обвиняли атамана Семенова в похищении «царского золота» — части золотого запаса, оставшейся в Сибири. Из мемуаров атамана видно, куда пошли эти деньги — на содержание армии, Особого Манчжурского Отряда, оказывавшего сопротивление большевикам. Кстати, Азиатская Конная дивизия барона фон Унгерн-Штернберга также содержалась на «царское золото» (если кто видел портрет барона, то наверняка обратил внимание на его погоны — на них написано АС, «Атаман Семенов»).

Что касается большевиков, о них атаман писал так:

«Большевистская власть еще потому неспособна к эволюции, к превращению ее в национальную власть, что в большинстве своих агентов состоит из преступного элемента, преступления коих в прошлом и безумные зверства в настоящем создали между ними и народом неодолимую стену ненависти и презрения, и потому всякая свобода, всякое послабление, данные народу, грозят, прежде всего, выходом на волю чувства народной мести и, следовательно, никогда не будут даны».

* * *

Денег после Семенова не осталось. Осталась идея:

«Образование единой международной организации для борьбы с большевизмом — Белого интернационала — в противовес Красному, вовлечение в эту организацию виднейших политических представителей финансового и коммерческого мира, создание единого распорядительного органа этого интернационала и его особого денежного фонда».

Атаман свою битву проиграл, но война за Россию и за весь мир еще продолжается.

Золота уж нет. Есть воспоминания Григория Михайловича Семенова, которые для понимающих людей стоят дороже

Shestakov

Еще одна публикация: А. Дутов и Г. Семенов: враги или герои Отечества?

http://www.sgu.ru/files/nodes/10082/22.pdf

Православный

Боюсь, что повторю чужие мысли, но не могу не высказать свою точку зрения. Те, кто достаточно изучал биографию Г.М. Семенова знает, что атаман был героем первой мировой войны, георгиевским кавалером. Далее, во время революции и гражданской войны он не изменил присяге. В этом заключается его преступление? Бред! Негативное мнение о нем осталось у людей, благодаря антиказачьей пропаганде совков. Его карательным отрядам можно противопоставить карательные экспедиции НКВД. А ведь им в центре Читы стоит памятник (так называемый три холостяка). В годы эмиграции Семенов стал доктором философии, востоковедом, поэтом и писателем. Но несмотря на все это, власти города могут не дать добро на памятник. Забегая немного вперед, скажу что в городе есть несколько казаков - инициаторов установки мемориальной доски Григорию Михайловичу.