Южная Даурия лето-осень 1920 - Семенов, Унгерн, гражданская война

[Шестаков]

Н. Н. Князев. «Легендарный барон».
.............
      Барон Унгерн своевременно учел неустойчивость положения в Забайкалье и еще в июне 1920 г. предпринял подготовительные шаги к походу в Монголию.  Именно по этим соображениям он обратил внимание на г. Акшу, лежащий приблизительно в 300 верстах юго-западнее ст. Даурия, на р. Онон. Этот населенный пункт расположен вблизи монгольской границы и связан трактовой дорогой с г. Ургой. Здесь барон заблаговременно создал базу запасного интендантского имущества и огнеприпасов. "Нужно уходить, пока еще не разложилось мое войско", — заявил он, когда тыловые учреждения отступающей армии стали подходить к Даурии. По распоряжению барона, генерал Б.П. Резухин 8 августа 1920 г. выступил из Даурии в Акшу с тем, чтобы там ожидать дальнейших приказаний. В отряд генерал-майора Резухина вошли: 1-й Татарский и 2-й Анненковский конные полки, имевшие в  своих рядах всего лишь, в общем, 6 сотен (4 татаро-башкирских и 2 русских),  отдельный бурятский дивизион (2 сотни), комендантский дивизион из 1 казачьей сотни и 1 эскадрона, 3-орудийная батарея 75-мм французских пушек облегченного типа и 13-14 станковых пулеметов.
……..
       20 августа в Акшу прибыл барон. Он привел с собой японскую добровольческую сотню, посаженную на коней комендантскую роту ст. Даурия, вторую такую же трехорудийную батарею и 7 пулеметов. Привез он также полученные от атамана деньги на расходы по экспедиции, по некоторым данным — 360 тысяч золотом. Общий подсчет сил, выведенных из Даурии, давал следующие цифры: 1045 всадников, 6 орудий и 20 пулеметов Максима и Кольта. Отряд имел значительный артиллерийский парк с огнеприпасами и несколькими тысячами винтовок. О своих дальнейших планах барон никого не осведомил, — таково уж было свойство его характера.
      В Акше отряд не задержался. Барон подчинил себе стоявший в этом городе 12-й казачий полк (двухсотенного состава) и с этим полком и частью своего отряда отправился в экспедицию по ликвидации красных партизан, скопившихся в верховьях рек Чикоя и Ингоды. Он доходил до Булыринских минеральных источников (250-300 верст от г. Акши на юго-запад). Экспедиция эта была быстро и успешно закончена, и около 15 сентября барон пришел в поселок Алтайский (80 верст юго- западнее Акши), где к тому времени сосредоточились все подчиненные ему люди. В названном поселке Унгерн простоял до 30 сентября, в ожидании точной информации о положении в районе железной дороги. Все приготовления к большому походу закончились 29 сентября. 12-му казачьему полку было приказано возвращаться в Акшу, якобы для охраны оставшихся там дивизионных складов.
      Невольно тут возникает вопрос: почему, имея такой численно слабый отряд, барон отослал от себя две сотни? Ответ, вероятно, нужно было искать в том, что казаки 12-го полка, принадлежавшие к категории мобилизованных, не подходили по духу к отряду Унгерна с его исключительно добровольческим контингентом и установившимися суровыми традициями. Барон хорошо учитывал опасности, могущие возникнуть от внедрения в его войско чуждого элемента; и будущее показало, что — с его точки зрения — он был прав. Впоследствии, выйдя на широкий путь, в Урге он вынужден был прибегнуть к мобилизации. И что же получилось? Унгерн не смог перевоспитать на свой лад бывших колчаковцев и, в конечном результате, неизбежное столкновение двух традиций привело барона к гибели.
     12-й полк покинул поселок Алтайский на рассвете 30 сентября. Через несколько часов в западном направлении выступил оттуда дивизион прапорщика Галданова, на которого барон возложил задачу пройти по русской территории, вдоль границы, до ст. Мензинской. Теперь начали определяться дальнейшие планы барона. Можно было уже догадываться, что он собирается выйти через Монголию вновь на русскую сторону. Понятно стало, что последняя экспедиция из Акши к Булыринским источникам имела целью обезопасить будущий правый фланг от натиска красноармейских сил. Барон не мог вести отряд тем путем, где должен был идти Галданов, потому что в приграничном районе нет колесных дорог.
      В тот же день, 30 сентября барон Унгерн вышел из Алтайского во главе отряда из 940 всадников. Каждый всадник имел по 250 патронов и вез заручную винтовку (лишние винтовки предназначались для будущих добровольцев); в обозе везли лишь до 150 патронов на бойца. По мнению барона этого запаса было достаточно, потому что и винтовки и патроны надлежало получить от обильно снабженного врага.

[Шестаков]

М. Г. Торновский. События в Монголии и Халхе в 1920 – 1921 годах. Военно-исторический очерк (воспоминания).
……….
       Под влиянием неуспеха борьбы с 5-й советской армией и, вероятно, под диктовку генерала Унгерна, атаман Семенов в июне месяце 1920 г. на ст. Даурия созвал "Всемонгольский съезд", на который съехались представители от Внутренней Монголии, Барги и бурят. Халхасцы (Внешняя Монголия) воздержались от присылки делегатов. В результате работы съезда было избрано временное Всемонгольское правительство во главе с Нэйсэ-гэгэном. Военной силой, на которую должно было опираться правительство, являлась Азиатская конная дивизия генерала Унгерна.
Таким образом, уход Азиатской конной дивизии в Акшу имел глубокий политический и стратегический смысл.

В Акше.

     9 августа 1920 г. Азиатская конная дивизия под командой генерал-майора Резухина выступила в поход на Акшу через Монголию в составе:
1) 1-й Татарский полк, командующий — подполковник Лихачев, заведующий хозчастью капитан Россианов. Сотен 4, офицеров 12.  Всего сабель 350.
 2) 2-й Анненковский полк, командующий — подполковник Циркулинский. Сотен 2, офицеров 6. Всего сабель 180.
3) Даурские стрелковые сотни, временно командующий — капитан Мысяков, вместо отсутствующего штабс-капитана Шайдицкого. Сотен 3, офицеров 18. Всего стрелков 200.
4) Азиатский дивизион, из бурят и монгол. Сотен 2, офицеров 6. Всего сабель 150.
5) Пулеметная команда, командующий — капитан Евфаритский. Пулеметов 16, офицеров 5. Полеметчиков 104.
6) Артиллерийский дивизион: 1-я батарея капитана Дмитриева; 2-я батарея капитана Попова. Орудий 6, офицеров 8. Артиллеристов 126.
7) Японская конная рота, командующий — капитан Судзуки. Офицеров 2. Штыков 74. (осталась в Даурии в распоряжении подполковника Лауренца).
8 ) Комендантский дивизион*, командующий — подполковник Лауренц.
1 эскадрон под командой ротмистра Исаака, при офицерах поручике Забиякине, корнете Попове.
1 сотня под командой капитана Безродного, при офицерах прапорщиках Чернове, Степаненко.
166 (150 остались с подполковником Лауренцем)
9) Дивизионный обоз (оставляли 100 повозок). При числе обозных 104.
10) Санитарная часть: медицинский фельдшер Лагунов, ветеринарный фельдшер Левенгарц. 30 человек.
11) Табуны запасных коней и гурты скота, под начальством урядника Жамболона. 300 человек.
12) Продовольствием дивизия была обеспечена на 10 дней.
Всего в дивизии числилось: офицеров 53, бойцов 1213, нестроевых 165, пушек 6, пулеметов 16.
В боевой части насчитывается 900 сабель. 

*Комендантский дивизион при уходе из Даурии разделился: половина сотни осталась в Даурии с Лауренцем для ликвидации дел, 1 взвод с Безродным пошел при обозах 2-го разряда, 1 взвод с Черновым — при госпитале, 1 эскадрон Исаака пошел с дивизией в Акшу.

      Семьи чинов Азиатской конной дивизии полковник Ефтин (начальник штаба дивизии) увез в Приморье через Маньчжурию по КВЖД. Командир Даурских сотен полковник Курсиков, получив четырехдневный отпуск на ст. Маньчжурия перед походом и 2000 зол. руб., в дивизию не вернулся. Перед походом из дивизии выбыло 7 человек офицеров. Из штаба атамана Семенова прибыл подполковник Сипайлов и оставался при обозе 2-го разряда.
       Переход из Даурии в Акшу был совершен по границе России и Монголии, больше по территории первой, затем десять дней прошли благополучно и спокойно при хорошей погоде.
     19 августа Азиатская конная дивизия стала лагерем вблизи г. Акши, на берегу р. Онон, имея хорошие пастбища в долине реки. В конце августа на аэроплане в Акшу прибыл генерал Унгерн из Читы. 26-27 августа из Даурии снялись остатки унгерновцев. Обоз был большой, более 100 подвод. Начальствовал над обозом подполковник Сипайлов. Обоз шел под охраной 1 китайской сотни, 1 взвода Комендантской команды и конной роты японцев. В числе подвод с грузом шла "черная телега" с 300000 руб. золота.
    На седьмой день пути командир китайской сотни поручик Гущин доложил подполковнику Сипайлову, что в его сотне не все благополучно. Он боится бунта китайской сотни и понял в разговорах, что она намерена захватить "черную телегу". Сипайлов принял меры охраны "черной телеги", поручив пяти офицерам с наступлением темноты "черную телегу" отделить от обоза и с ней уехать вперед по пути следования на Акшу. Японская конная рота и один взвод Комендантской команды изготовились к бою.
      Действительно, под утро китайская конная рота, убив поручика Гущина, бросилась в обоз искать "черную телегу", но ее не нашли, а встречены были огнем. Китайцы не вступили в бой. Они сели на коней и скрылись в степи в предрассветном тумане. "Черная телега" отстоялась на заимке Токмаковых до подхода обоза. Охранники "черной телеги" впоследствии были щедро награждены генералом Унгерном.
     В первых числах сентября месяца из лагеря под Акшой бежали к большевикам почти все всадники двух даурских сотен. Из других сотен бежало 30-40 бойцов. Всего из акшинского лагеря бежало около 200 человек. Приток добровольцев в дивизию, на которых так рассчитывал генерал Унгерн, был незначительный — не больше 30-40 человек. Семеновцы в Акшинском районе не пользовались доверием населения.
     Для старших начальников было ясно, что надо принять меры к удержанию бойцов в дивизии и отвлечь мысли их от дум о будущем. Азиатская конная дивизия снялась и перешла на постой в самый городок Акшу, где сравнительно удобно расквартировалась. Улучшено было продовольствие. Выдали новое обмундирование. Сотни по вечерам собирались на песни. Даже поставили два спектакля. Словом, приказано было развлекаться, как кто может, но не пьянствовать.
        Из-за бегства даурских сотен офицеры остались без подчиненных. Прибыли офицеры с обозом и одиночным порядком из тыла. Не у дел оказалось около 40 офицеров. Из них был сформирован отдельный офицерский взвод под командой поручика Глумова. В Акше было выдано первое жалование в золоте по нормам: для офицеров 25-40, для всадников 7.50-12 р. в месяц.
…………
     Оставаться зимовать в Акше не улыбалось генералу Унгерну, так как она со всех сторон обложена была большевиками. Фуража для коней было мало. Расчеты на пополнение бойцами дивизии провалились. Нужно было на зимовку уходить в более спокойное место. Оно заранее было предусмотрено в долине р. Керулена, где прапорщик Эпов заготовил сено. Вопрос о нарушении суверенных прав Китая генерала Унгерна не беспокоил, так как он мало считался с международными нормами при всяких обстоятельствах.

[Шестаков]

Продолжение: из М. Г. Торновского. События в Монголии и Халхе в 1920 – 1921 годах. Военно-исторический очерк (воспоминания).

На Керулене.

          В середине сентября 1920 г. был отдан приказ по Азиатской конной дивизии готовиться в поход на р. Керулен. 20 сентября дивизия стала лагерем на границе с Монголией у селения Кыра.

      Азиатская конная дивизия с уходом в Монголию теряла постоянную связь с атаманом Семеновым, и генерал Унгерн становился полным хозяином жизни и смерти людей, кои пошли за ним. Суровый и даже жестокий начальник, когда над ним висел контроль атамана Семенова, став самостоятельным, в полной мере проявлял свою волю и наказывал офицеров особенно жестоко. Так при переходе через р. Онон на бивуаке три лучших унгерновских офицера плотно, с "ханой", поужинали и стали петь "веселые солдатские песни". Унгерну стало известно "бражничество" и всем пирующим офицерам он приказал идти через реку на другой берег для ночлега. Один из офицеров, капитан Россианов стал тонуть. Унгерн, наблюдавший лично за переправой, приказал своему адъютанту подпоручику Веселовскому вытащить Россианова и переправить на противоположный берег. Все три виновных офицера в мокрой одежде просидели холодную осеннюю ночь на открытом берегу, и только к утру им было разрешено развести костер. Так, мерой наказания для офицеров, в дополнение к "дедушкину ташуру", было установлено "купание" в реке, а зимой — "сидение на льду".

     По пути из Акши в Монголию через Кыру Азиатская конная дивизия вела два боя с красными. В п. Мангут стояли две сотни красных казаков. Бой с ними был короткий. Они бежали в горы через заимку Шильникова. 22 сентября Азиатская конная дивизия подходила к п. Бырца. Здесь красных оказалось шесть сотен, и в них влились бежавшие из Акши унгерновцы. Бой длился 4-5 часов. В бой введено было два полка. Красные, понеся большие потери, отступили на северо-запад, в направлении на Мензу.

     Когда дивизия стояла в Кыре, подходил обоз с мукой и, переправляясь через реку на низких монгольских телегах, муку подмочили. Узнав об этом, Унгерн приказал чиновника — начальника транспорта пороть ташурами и утопить в реке, что и было исполнено.

      В поселке Алтан священник не сочувствовал семеновцам, но не был и большевиком. Генерал Унгерн приказал священнику немедленно выехать из Алтана, а когда он выехал, то по приказанию Унгерна его нагнал взвод Комендантского эскадрона штаб-ротмистра Забиякина, и священника повесили.

      В поселке Кыра остатки Даурского дивизиона были влиты во 2-й Анненковский полк. В поселке Алтан был выделен особый отряд из двух сотен под командой Галданова при двух пулеметах и отправлен в направлении ст. Менза для охранения правого фланга.

    Путь Азиатской конной дивизии был таким. Выступили из Алтана 30 сентября. Границу Монголии перешли 1 октября у Булуктуя. Двигались степью Булуктуй до р. Балджи. Перевалили Ханкорский дабан и пошли вверх по верховью Онона. Перевалили Барха-дабан, и вышли в долину р. Керулена. 13 октября стали лагерем на р. Тэрэлдж, притоке Керулена. Вблизи ставки князя Ван-гуна (Толстого вана) прапорщиком Эповым было заготовлено сено.

      Лагерь лежал на главном пути из Урги в Хайлар. Никто не мог проехать, не попав в руки унгерновцев. Только далекими южными путями можно было объехать унгерновцев.

[Игорь Александрович]

ГАЗК, ф.30, оп.1, д.417
№352 от 7 июня 1908 г.
Юнкера Павловского военного училища барона Романа Фёдоровича Унгерна Штернберга 21 года зачислить в войсковое сословие в выселок Усть-Нарынский Цаган-Олуевской станицы 2-го Военного отдела.

[Иван Анатольевич]

В поселке Алтан священник не сочувствовал семеновцам, но не был и большевиком. Генерал Унгерн приказал священнику немедленно выехать из Алтана, а когда он выехал, то по приказанию Унгерна его нагнал взвод Комендантского эскадрона штаб-ротмистра Забиякина, и священника повесили.

Давно пытался разобраться с этим эпизодом. Дело в том, что в поселке Алтанском Букукунской станицы 2-го отдела ЗКВ никогда не было священника. Церковь имелась, носила название Иннокентьевская, но она была приписной к Кыринской Александро-Невской.
В то же время, 20 сентября 1920 года скончался священник Кыринской церкви Иоанн Малков, а отпевали его 22 сентября 1920 г. в Бырцинской Вениаминовской. Возможно, унгерновцы убили Иоанна Малкова - священника Кыринской Александро-Невского церкви? Ведь, как раз в эти дни они находились в Кыре. О факте смерти Иоанна Малкова писала на форуме Григорьева, по материалам МК Бырцинской церкви.
https://predistoria.org/forums/index.php?topic=3339.msg89427#msg89427:~:text=%D1%83%D0%BA%D0%B0%D0%B7%D0%B0%D0%BD%D0%B0%20%D0%B2%20%D0%BF%D0%BE%D1%81%D0%BB%D0%B5%D0%B4%D0%BD%D0%B5%D0%B9%20%D0%B7%D0%B0%D0%BF%D0%B8%D1%81%D0%B8%20%D0%BD%D0%B0%20%D0%BF%D0%BE%D1%81%D0%BB%D0%B5%D0%B4%D0%BD%D0%B5%D0%BC%20%D0%BB%D0%B8%D1%81%D1%82%D0%B5%20%D0%B2%203%20%D1%80%D0%B0%D0%B7%D0%B4%D0%B5%D0%BB%D0%B5%20%D0%9C%D0%9A%3A%0A%2D20.09.1920%20%D1%83%D0%BC%D0%B5%D1%80%2C%2022.10.1920%20%D0%BE%D1%82%D0%BF%D0%B5%D1%82%20%D0%A1%D0%B2%D1%8F%D1%89%D0%B5%D0%BD%D0%BD%D0%B8%D0%BA%20%D0%9A%D1%8B%D1%80%D0%B8%D0%BD%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B9%20%D0%90%D0%BB%D0%B5%D0%BA%D1%81%D0%B0%D0%BD%D0%B4%D1%80%D0%BE%2D%D0%9D%D0%B5%D0%B2%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B9%20%D1%86%D0%B5%D1%80%D0%BA%D0%B2%D0%B8%20%D0%98%D0%BE%D0%B0%D0%BD%D0%BD%20%D0%98%D0%BE%D0%B0%D0%BD%D0%BD%D0%BE%D0%B2%20%D0%9C%D0%B0%D0%BB%D0%BA%D0%BE%D0%B2...